Швед в России: не мечом, так подшипником. ГПЗ №1 или SKF им. Кагановича
9 февраля 1916 г. «собственною Его Императорского Величества рукою» было подписано представление об образовании Русского акционерного общества «Шарикоподшипник СКФ».
Это было не случайно: планировалось строительство пяти автомобильных заводов, и подшипники российского производства были нужны как воздух.
На приобретенном обществом бывшем механическом заводе Шведского торгового дома «Шварцкопф, Дзирнс и Кольнас» на Шаболовке наладили выпуск шарикоподшипников мелкими партиями. Фактически происходила сборка подшипников из привезенных из Швеции колец и шариков. К концу 1916 году SKF построила здесь же, на Шаболовке, новый корпус будущего подшипникового завода, который так и не успели ввести в строй. Вскоре после революции завод был национализирован.
Новый корпус завода SKF в Москве
Новоиспеченное Советское государство было для SKF и
привлекательно и проблематично одновременно. С одной стороны, емкий,
практически бездонный рынок без конкурентов, с другой – брутальный характер
новой власти.
В 1923 году Ассар Габриельсон, русскоговорящий директор по
продажам SKF, приехал в
Советский Союз в надежде заключить договор на поставку подшипников
непосредственно с завода в Гетеборге. Он предложил советскому правительству в
обмен на отказ от претензий SKF за национализацию завода в России заключить договор на поставку
крупной партии подшипников. Это ему удалось, и с этого момента SKF начало крупные поставки в
Советский Союз. Кроме того, в виде концессии, SKF взялось
налаживать производство на своем бывшем заводе в Москве.
Ассар Габриельсон, один из основателей Volvo
Переход от НЭПа к эпохе индустриализации принес SKF только
новые договора. В мае 1931 года разорвав концессию завода на Шаболовке (теперь - ГПЗ-2), так и не выпустив миллионного подшипника, в том же 1931 году (по советскому документу - в 1930) фирма получает от советского правительства контракт на 9,4 миллиона крон за поставку
оборудования шарикоподшипникового завода (ГПЗ-1, сейчас - "Московский подшипник" с проектной мощностью 24 млн. подшипников в год), а также 1,2 миллиона за техническое
содействие при монтаже и пуске завода.
В цехах первого ГПЗ. 30-е годы.
Официально сотрудничество СССР с SKF заканчивается в 1932 году (источник) , и дальнейшее отношение к проектированию 1-го ГПЗ с тех пор имеют американская "Тимкен" и итальянская RIV.
Связь между RIV и SKF вполне прозрачная. Основанная в 1906 году и принадлежащая семье Аньелли (FIAT), RIV в основном производила подшипники для FIAT, пока SKF не начал внедряться на итальянский рынок. В 1932 году фирмы заключают весьма странное соглашение, по которому RIV ограничивается только двумя зонами влияния: Италия и СССР. Скорее всего, это означает, что SKF передал свой выгодный контракт в СССР итальянцам в обмен на отказ от европейского рынка.
Относительно американской компании "Timken" известно, что к 1930 году шла подготовка к ее слиянию с SKF. Возможно, контакт СССР 1930 года с "Timken" возник по протекции SKF, основаной именно на этом намерении. Однако, как утверждает официальная история SKF, их планам слияния с "Timken" помешала Великая Депрессия.
Из статьи в журнале "Техника-молодежи" №1 за 1934 год следует однако, что первоначальный план предусматривал проектирование завода в Америке, очевидно фирмой "Timken":
1-й ГПЗ, 30-е годы (источник)
Согласно официальным хроникам SKF, после 1931 года советские власти начали ограничиваться заключением с SKF крупных ежегодных контрактов на поставку подшипников. Поставки велись из Гетеборга, что положительно сказалось на благополучии SKF в период общего спада в мировой экономике начала 30-х годов. В 1932 году объем экспорта в СССР с завода в Гетеборге достигал 45%. Кстати, представительство SKF по продажам существовало в Москве до 1937 года.
Пуско-наладка и обкатка оборудования и коллектива проходила трудно. Вот, например письмо одного работника завода, датированное сентябрем 1933 года в "Бюллетень оппозиции" издававшийся в Европе опальным Троцким:
ПИСЬМО С ШАРИКОПОДШИПНИКА
...Наш завод показывается, как вы знаете, всем экскурсиям, в том числе и иностранным. Причины не только в том, что это гигант с 17.000 рабочими и самый большой в мире завод по производству шарико- и роликоподшипников, оборудованный новейшими, очень дорогими машинами, но и в том, что объект производства сравнительно прост; дефектов и брака не видно. Завод построен по итальянскому проекту РИВ. О том, что на заводе не благополучно свидетельствует уже тот факт, что по контракту с итальянской фирмой она должна была около 3 месяцев тому назад получить, кажется, 2 миллиона золотых рублей (за техническую консультацию и помощь), между тем Наркомтяжпром платить отказался, так как производительность завода совершенно не соответствует намеченным проектам. Итальянцы потребовали реорганизации завода и поставили своих инженеров на всех важных участках; причем инженеры эти свободны от бюрократического контроля; даже администрация им подчинена. В печати об этом факте упоминали почти, как о победе; о причинах же этой реорганизации, конечно, умолчали.
По количественным показателям завод не выполняет плана и на половину. Например, вместо 100 типов подшипников, до недавнего времени производилось лишь 12-15 типов. Вопроса о качественных показателях коснусь подробнее, ибо положение на Шарикоподшипнике характерно для всей нашей индустрии. Завод дает продукцию уже больше года (главным образом для тракторных заводов, теперь и для нижегородского автомобильного), после окончания первой очереди строительства.
Одна из важнейших отраслей завода это техническая сортировка шариков и роликов. Для того же типа шарика разница допускается не больше, чем в 3-4 микрона; иначе работали бы лишь большие шарики, принимая на себя всю нагрузку и деформируясь от этого; подшипник портится и трактор идет в ремонт. Таким образом техническая сортировка имеет решающую роль для производства здоровых подшипников. Между тем Шарикоподшипник производит скверную продукцию из-за никуда негодной постановки сортировки. В отделении механического контроля такая грязь, пыль, масла повсюду, что и разницу в 1/100 нельзя уловить не то, что микроны. До сих пор работают штукатуры, электротехники: строят и переделывают и снова переделывают. И вот такую мелочь -- грязь -- бюрократы не замечают. "Раз все нужные машины есть, значит все должно быть в порядке". Например, сортировка роликов идет механически; ролик определенного диаметра должен падать в соответственные ящики. Из-за той же грязи один и тот же ролик при повторных опытах никогда не падает в тот же ящик; всегда в разные (в зависимости от количества грязи и пр.). На этой сортировке работают девушки без какой бы то ни было квалификации -- за 80 рублей в месяц!
Смазка машин идет из бутылок или банок (нет масленок): масло течет повсюду только не в для него предназначенное отверстие.
Место для постройки Шарикоподшипника выбрано крайне неудачно, несмотря на протесты и указания некоторых серьезных спецов. Рядом находится химический завод; соляные пары настолько насыщают воздух кругом, что части подшипников ржавеют на складе до того, как их успеют отгрузить. Ржавеют машины; дана инструкция смазывать их усиленно -- от этого увеличивается грязь.
Особенно ржавеют кольца. Пришлось даже создать специальное отделение для полировки -- от ржавчины -- колец, с 20-ю работницами.
Неквалифицированные рабочие подавляющее большинство. От неумения обращаться с машинами они очень часто в ремонте. В результате всего этого продукция настолько плоха, что, например, харьковский тракторный завод отказался принять большую партию шарикоподшипников. ХТЗ этим ликвидировал одну (из десятков) причину плохого качества тракторов, но не ликвидировал других причин.
В работе всегда спешка, бессмысленная, вредная лишь бы "выполнить" в срок план, а как он выполнен никому нет никакого дела.
В шлифовальном отделе для скорости "упростили" постройку системы канализации, а теперь -- через год -- от этого "упрощения" весь завод загрязнен и засорен, а трубы так забиты грязью, что нужно из них воза грязи ежедневно вывозить.
Секретарь ячейки бегает по "треугольнику": завод -- Райком -- секретариат Кагановича; ему всегда "некогда". За ним можно безуспешно бегать неделю, две: он "очень занят" и даже, когда находится на заводе то не у себя в кабинете, а прячется -- от вопросов, жалоб и вообще посещений рабочих.
О том, какая царит бесплановость и бесхозяйственность свидетельствует и такой пример. В декабре Наркомтяжпром выпустил циркуляр по подготовке заводов к производству запасных тракторных частей. Циркуляр пошел "под сукно". В январе вышел повторный циркуляр. Ни откуда нет ответов, а в феврале план по запасным частям должен был быть уже выполнен. Наркомтяжпром -- через ГПУ -- взял директоров за воротники, им пригрозили репрессиями, судами и пр. У нас на Шарикоподшипнике машины оказались подходящие для производства клапанов. В невероятной спешке началась перестройка. Мы прекратили наше основное производство и перешли к производству клапанов. Все разработанные и присланные нам планы не подошли по той простой причине, что они исходили из машин специально предназначенных для производства клапанов, у нас же были совсем другие машины. В этот период Шарикоподшипник был совершенно дезорганизован. Клапаны производились с 50% брака. К концу февраля план был все же "выполнен" ("на 104%"). Красная доска, награды. 10.000 рублей наградных роздано было среди спецов, в том числе и тех, которые выработали негодные планы перестройки... А то, что все 800.000 произведенных нами клапанов никуда не годятся -- это ничего. Клапаны эти такого качества, что трактор снабженный ими теряет около 40% своей мощности. Без нагрузки он двигается легко, а тащить за собой машину не в состоянии. Зато Шарикоподшипник "выполнил план на 104%".
Это положение характеризует всю промышленность. Качество всюду из рук вон плохое. То же в станкостроении. На заводах, оборудованных советскими станками, 50% их постоянно стоит в ремонте. Вообще все заводы стараются уклониться от станков советского производства; рабочие тоже...
Источники:
1. История ГПЗ-2
2. SKF - A Global Story: 1907-2007
